Рейтинговые книги
Читем онлайн Трое на плоту. Таёжный сплав - Владимир Дулга

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9

Для удобства управления, ручка одновременно служила и барабаном для наматывания центральной бечевы. Запуск, управление и самое главное – вываживание пойманной, особенно крупной рыбы, требовали специальных навыков и сноровки. «Саночками» было удобно ловить там, где под водой было много коряг, утонувших деревьев, кустов. Так как в воде практически ничего не было из элементов снасти, исключались зацепы и обрывы лески. Очень хорошо было ловить под нависшими над водой кустами, деревьями, куда спиннингом забросить блесну было невозможно. Ловились на эту снасть хариус, чебак, краснопёрка, ленок и таймень. Позже я наблюдал, как таким же способом ловят рыбу, с медленно движущейся моторной лодки, на озере Байкал.

Выезд был назначен на один из дней во второй половине июня. Накануне мы выехали на станцию, дождались проходящий на запад «Ученик», и, к великому изумлению, быстро договорились за приемлемую плату о перевозке нашей поклажи и велосипедов с рыжебородым, и не таким уже свирепым дядей Витей. После чего вернулись домой собирать вещи. Предметом долгих споров был вопрос о том, кому везти громадный таз? Не выдержав нашего с Жаровым натиска, Фома согласился, таз был уложен в сделанный из брезента вещевой мешок и торжественно помещен на спину Володе. Мгновенно он стал похож на большую морскую черепаху с зачехлённым панцирем – мы покатились со смеху.

– Будете смеяться – не повезу! – медленно повернувшись, изрёк Фома.

Пришлось сделать вид, что всё не так комично, иначе, если таз одеть на меня или на Юрку, то в его внушительном объёме, мы выглядели бы, как одинокие кильки в большой железной банке.

Зная способность Жарова проспать всё, и вся, ночевать его оставили у Фомы, благо родители того и сестра уехали в гости к родственникам. Мне же предстоял ещё длинный разговор с родителями, но отец, по-моему, был на моей стороне и действительно, разрешение было получено.

На следующее утро, задолго до прихода поезда, мы были на вокзале. Оставив имущество и велосипеды на попечение Фомы, мы с Жаровым купили билеты в окошечке билетной кассы пустого зала ожидания. Поинтересовавшись у заспанной кассирши, не опаздывает ли поезд, получив отрицательный ответ, вышли на перрон.

Багрово-оранжевое солнце медленно поднималось из-за синеватых, рассветных туч над дальними горами, красноватый свет его осветил вершины окружающих сопок, но в глубоких распадках по-прежнему стояла голубая, предрассветная сумеречность. Воздух казался наполненным сырой утренней прохладой, немногочисленные пассажиры зябко ёжились, стоя на платформе, в ожидании поезда. Отполированные бесконечные нитки рельсов исчезали на горизонте в лёгкой утренней дымке. Неожиданно очнувшийся диктор, громогласно, писклявым женским голосом объявила по радио, о проходе по такому то пути «четного», а может, «нечётного». Далеко на востоке возник приближающийся шум и через несколько минут, оглашая станцию паровозным гудком и сумасшедшим грохотом, неся за собой пыль и запах мазута, на запад пронёсся порожний, наливной состав. В наступившей после него тишине, долго было слышно, как одиноко, не в такт, стучат колёса хвостового, нещадно болтающегося на стыках вагона-цистерны.

Наконец потихоньку, будто бы бесшумно, подкатился наш, пригородный. Мы быстро погрузили в багажный вагон свои велосипеды с притороченной к ним поклажей, зачехлённый панцирь – тазик, помогли дяде Вите выгрузить хлеб для местного железнодорожного магазина. И предъявив билет, поднялись в тёплый полупустой вагон. Раздался короткий паровозный гудок, за окном медленно поплыли назад бревенчатый вокзал, навес летнего базара, пузатая водокачка и маленькое здание железнодорожного клуба. Вскоре плавно исчезли в проёме окна въездные ворота Северного городка с красными звёздами на створках, мой двухэтажный деревянный дом, в третьем ряду таких же деревянных офицерских домов, приземистые склады с вышками часовых по углам, самолёты на стоянке под дальними сопками. И вот уже замелькали, в ускоряющемся темпе, телеграфные столбы, с бегущими нитками проводов, деревья, кусты лесопосадки, дальние и ближние поля, перелески и рощи. Поехали!

Неожиданная встреча

Конечный пункт нашего путешествия по железной дороге был выбран заранее – небольшой посёлок, южнее которого в нескольких километрах протекала река. Именно из этих мест раньше осуществлялся сплав леса, и мы надеялись на берегу найти необходимый материал для постройки плота. Посёлок, как многие населённые пункты, расположенные возле железной дороги, имел два названия. Одно на бурятском языке, другое, имело распространение среди русских жителей и значилось как «тридцать девятый разъезд». Когда-то во времена освоения этих таёжных краёв, железная дорога была однопутной, для разъезда встречных поездов, через определённые расстояния устраивались участки с двойной колеей – так называемые разъезды. Они то и имели числительные в своём названии – тридцать девятый, сороковой и так далее

Около восьми часов утра мы благополучно прибыли на тридцать девятый разъезд. Успели за короткую стоянку поезда выгрузить своих двухколёсных коней, поклажу и, не привлекая особого внимания, выехать за околицу поселка. Здесь ещё раз проверили имущество и определились, куда ехать дальше, несмотря на то, что солнце стояло довольно высоко, с реки тянуло прохладой. Вот тут Жаров и преподнёс нам, заранее приготовленные подарки – три одинаковых темно-зелёных спасательных жилета. С внутренними кармашками, наполненными каким-то серым порошком в прозрачных пакетах, который, по утверждению Жарова, увеличивался в объёме при попадании воды и надувал жилет. Как они сработают, мы не знали, но, надев, сразу почувствовали себя теплее. Тут же была продемонстрирована укомплектованная медицинская аптечка, о необходимости которой мы за сборами и забыли. Поблагодарив нашего друга, продолжили путь.

Хорошо натоптанная тропинка вскоре вывела нашу колонну к реке, подёрнутой лёгким туманом. Проехав ещё около километра вверх по течению, мы увидели небольшой остров, отделённый от нашего берега не широкой, но достаточно глубокой протокой. На островке, застряв в густых ивовых кустах, валялись очищенные от веток брёвна, какие-то доски и прочий мусор, по-видимому, занесённый сюда весенним половодьем. Высокий берег, густые заросли ивы, делали нас почти незаметными со стороны посёлка. Распаковав инструмент, спрятав в тень велосипеды, мы сняли свои лёгкие брюки-трико, обувь и перебрели на остров выбирать строительный материал. Работа шла быстро и уже через час, в протоке плавали достаточно толстые, ровные брёвна, которым предстояло стать плотом. Пока мои друзья пилили заготовки, делая их одинаковой длины, я топором заготовил в загущённом мелком осиннике жерди для устройства палатки, перил, шестов и руля. Когда дело дошло до сколачивания плота, выяснилось что, какую-то часть скоб Юрка насобирал где-то на пожарище, и они так перекалились в огне, что теперь, несмотря на кажущуюся прочность, сравнительно легко гнулись в руках. Тем не менее, с помощью проволоки, поперечных брусков, палуба плота была собрана. И тут мы столкнулись с первой проблемой – плот не имел нужной плавучести, при восхождении на него всех троих, он предательски погружался в воду. Необходима была ещё парочка хороших, достаточно толстых брёвен, но все поиски подходящих экземпляров, положительных результатов не дали. Было решено закончить устройство остальных элементов здесь – на месте. А затем, осторожно сплавляясь вниз, найти подходящие бревна и закончить строительство плота. Решив так, мы приступили к оборудованию палатки, ограждения и руля.

Солнце уже стояло довольно высоко, и нам надо было поторопиться. Посередине плота, ближе к носовой части, из выбранных более-менее ровных досок от старого забора, был сооружён настил. На шести одинаковых чурбачках он поднимался над плотом на тридцать-сорок сантиметров, и размерами позволял вольготно уместиться на нём трём спящим. Закончив стучать топорами, мы улеглись на настил.

– Хороша лежанка! – слегка повозившись, промолвил Фома.

– Ох, и поспим! – в тон ему, мечтательно продолжил Жаров.

– Не постель, а лежбище морских котиков, – сказал я и осёкся…

На обрыве, прямо над нами стояла группа подростков. Ребят было шестеро, впереди ближе всех к краю, стоял, картинно отставив ногу, по-видимому старший. На вид ему было лет пятнадцать, некогда синие трико, мокрые резиновые тапочки на босу ногу составляли весь его гардероб. Широк в плечах, хорошо сложен и уже до черна загоревший, сзади ещё три пацана, наверное, братья-погодки в таких же застиранных штанах, в разнокалиберных с чужого плеча пиджаках и куртках на голое тело, босиком. На плечах двоих, на палках покоился чиненный-перечиненный бредень с гирькой вместо груза в мотне. Судя по тому, что бредешок был ещё сухой и топорщился бурой речной травой застрявшей с прошлого раза, войско только шло на рыбалку, и случайная встреча не входила в их планы. Сзади, выглядывая из-за спин старших, постоянно шмыгая носом и переступая по песку покрасневшими в «цыпках» ногами, суетливо оглядывались ещё два мальчугана. Одинаково коротко стриженных, в мокрых трусиках и одинаковых клетчатых рубашках, застёгнутых на все доверху пуговицы.

1 2 3 4 5 6 7 8 9
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Трое на плоту. Таёжный сплав - Владимир Дулга бесплатно.

Оставить комментарий